Четвёрка «яков» неслась над замёрзшей степью. Лейтенант Гудков посматривал по сторонам, он был ведомым последней пары. Его сзади никто не прикрывал, надо быть внимательным вдвойне.
Вот и Днепр, за ним, на высоком берегу, немецкие позиции.
«Яки» начинают ходить кругами, высматривая, что тут и как.
Гудков смотрит по сторонам, вперёд.
Небо чистое. Даже зенитки не стреляют.- С запада три, четыре, пять, шесть «худых»! – вдруг слышится по рации голос командира звена. – Надо уходить! Боя не принимать!
Лейтенант Гудков разворачивается вслед за остальными «яками». Данные разведки важнее схватки. Но вдруг его истребитель начинает тащить вправо. Что такое?
- Стёпа, у тебя правая нога вышла! – слышит он. Ясно, правое шасси выскочило, вот и тянет самолёт.
Падает скорость, это не смертельно. Но надо успевать за своими.
Немцы уже заметили советский истребитель с одним выпущенным шасси. Ясно, что он неисправен, а значит, лёгкая мишень. Как волки, «мессершмитты» начинают обкладывать свою добычу.
Лейтенант маневрирует. Его товарищи поднимаются выше и оттуда атакуют немцев. Начинается карусель воздушного боя.
- Отсекайте «хромого»! – командует обер-лейтенант, старший немецкой авиагруппы. Неисправный самолёт сбить легче, а это ослабит советских истребителей.
Два «мессершмитта» заходят сверху, они, один за другим сваливаются на Гудкова. Огненные трассы проносятся слева, лейтенант вынужден уходить в сторону. Самолёт с трудом выходит из пике, его тянет свалиться на крыло.
Три «яка» крутятся в карусели, опутанные трассами пушечно-пулемётного огня. Гудков под напором двух «мессершмиттов» отдаляется от них всё дальше и дальше.
Но и «яки» не отпускают от себя оставшуюся четвёрку немецких истребителей. Они постоянно угрожают им.
Гудков бросает самолёт в штопор. «Як» падает вниз. Потеряв тысячу метров высоты, лейтенант выходит из штопора. Самолёт потряхивает, Гудков от перегрузок плохо видит, глаза налились кровью.
Через секунду он уже в норме, оглядывается. Рядом проносится «мессершмитт», Гудков тут же доворачивает свой «як» и немец оказывается у него на прицеле, нажата гашетка! Длинная очередь!
Трассеры летят изгибающимися дугами и впиваются в самолёт с крестами на крыльях.
Немецкий истребитель вспыхивает сразу и разваливается в воздухе на части. Лейтенант смотрит на него, оскалившись.
Но тут же его «як» содрогается. Это подкрался незамеченным второй «мессершмитт». Пушечная очередь с проскочившего рядом немецкого истребителя проходит прямо по мотору.
Пропеллер начинает сбоить. В кабину бьют струи горячего масла, немецкие снаряды повредили маслопровод.
Гудков резко задирает нос вверх, надо набрать немного высоты, пока мотор тянет. Ему удаётся пролететь совсем немного. Что-то несколько раз бьёт по фюзеляжу.
Мимо проносится «мессершмитт». Он явно решил до конца разобраться с советским истребителем. Но и без этой очереди самолёту осталось недолго летать.
Масла нет, мотор начинает выть и вскоре замолкает. «Як» быстро клюёт носом вниз и кувыркаясь, летит к земле.
Лейтенант сбрасывает фонарь кабины и вываливается наружу. «Як», весь пробитый снарядами и пулями, проносится мимо.
Раскрывается парашют. Гудков смотрит вверх. Там продолжается бой.
Наши истребители уже остались вдвоём. Один «як» идёт со снижением в сторону линии фронта, за ним тянется белый шлейф.
Один немецкий самолёт, покачиваясь, уходит в сторону. Видимо, тоже подбит.
Оставшиеся четыре «мессершмитта» связаны боем. По почерку полёта Гудков узнаёт командира звена. Тот переворачивается через правое крыло и на развороте заходит одному из немецких истребителей в хвост.
«Мессершмитт» тут сваливается в пике, уходя от атаки. Пара «яков» не преследует его, они взмывают вверх.
Немецкие истребители выходят из боя. Наши тоже уходят.
Гудков спохватывается. До земли осталось совсем немного, он сгибает ноги, приземляется, падает на бок, подтягивает стропы парашюта, гасит купол.
Лейтенант лежит неподвижно, надеясь, что его не заметят.
Пара «мессершмиттов» проносится совсем рядом, идут они змейкой, явно ищут сбитого русского лётчика. Делают круг и улетают.
Гудков выдыхает, берёт в охапку парашют и дойдя до оврага, бросает его туда. Сам оглядывается по сторонам. Надо идти к своим.
Лейтенант выбрался к линии фронта только на третий день.
Свежие комментарии