Зима в тот год выдалась лютая: сибирские морозы держались до минус тридцати, ночью под сорок. А нас с подружкой Олей угораздило на школьных каникулах в деревню к бабушке поехать. Мне тогда тринадцать лет было. На календаре – 1985 год.
Довез автобус до большого села, а дальше ехать отказался, - дорогу замело.
А нам еще десять километров до нашей деревушки добираться. Вышли мы в темноту и побрели к родственникам моей подружки, у них и заночевали, - это был наш запасной вариант, про который нам родители наказывали. А на другой день отправили нас первой попутной повозкой.Николай Егорович приехал на санях в Боградское еще утром; в конторе вопрос решил, в магазин заехал, а тут его и перехватили:
- Егорыч, захвати девчонок до деревни, - на каникулы приехали.
- Ну, как же не захватить! – обрадовался Егорыч. – Это же внучки наших деревенских, довезу с ветерком.
Мы запрыгнули в повозку, деда Коля (так мы называли нашего возницу) подал нам тулуп, чтобы укрылись хорошо и дорогой не замерли, понукнул коня, и мы помчались по наезженной санями зимней дороге. Позади осталось Боградское, начались березняки, а за ними степь.
Николаю Егоровичу тогда лет шестьдесят пять было, но он еще продолжал работать чабаном. В деревне все знали его никогда неунывающим, добрым человеком.
- Вот по этой дороге сорок лет назад я свою Лизу привез.
- Это бабу Лизу? – встрепенулись мы.
Деда Коля усмехнулся: - Эх, девчата, это сейчас вы ее бабушкой называете, а тогда она девчонкой молоденькой была.
В сорок первом призвали меня, ушел я на фронт. Воевал все четыре года, два раза ранило, вылечился и снова в строй. В сорок пятом, когда домой возвращался, даже не верилось, что живой остался. Отца и старших братьев не застал, - все погибли, мать только одного меня и дождалась. Это ее и спасло, а то она уже лежкой лежала, - свету белому не радовалась. А тут я с войны вернулся, живой, руки, ноги целы, - она и поднялась.
Отдыхать после войны некогда было, работы полно. Но и повеселиться хотелось, по девчонкам соскучился…
Мы с Олей хихикнули…
- Ну а чего, конечно, соскучился, - нисколько не смущаясь, повторил деда Коля, - я молодой, неженатый, невесту себе присматриваю. В клубе то одна передо мной выплясывает, то другая. Вроде, как и нравятся, но чего-то не то. А потом друг позвал в райцентр на какой-то концерт местный. Вот тогда я и увидел свою Лизу. Сразу понял, что моя это девчонка: маленькая, с черной косой, - она стояла поодаль, как сейчас помню, в светлых валеночках и тулупчике, накинутом на плечи.
Деда Коля вдруг замолчал и мы заметили, что он вытирает слезу, - своим же рассказом разбередил себе душу.
Подошел я к ней, стал знакомиться, - она смущается. А потом разговорились. И после этого зачастил я в район, чтобы на Лизу хоть несколько минут посмотреть. Я уже обещал сватов заслать, а Лиза вдруг заплакала:
- Отец не хочет замуж отдавать, - призналась она, - говорит рано мне еще, найдется другой жених.
- Ну, уж нет, - сказал я тогда Лизе, - ты – моя, так что жди сватов.
Деда Коля замолчал на минуту.
- А дальше? – спросили мы с Олей. – А дальше что было?
- Ну, а что было, отказ был. Отец Лизы дал мне от ворот поворот, сказал, что в мою деревушку дочка не поедет, выйдет замуж местного.
- А вы что? – снова спросили мы.
- А что, неделю выждал, а потом украл свою Лизу и повез к себе в деревню, - вот этой дорогой вез.
- Как украл? – ахнули мы с Олей. – И вам за это ничего не было?
Деда Коля рассмеялся. – Мы с Лизой сговорились, что она с маленьким узелком выйдет за ограду, а я на санях подъеду и ее прихвачу. Так и сделал.
Лиза вся дрожит от страха, - отца боится, а я коня понукаю. Уже за село выехали, и я погоню заметил: Лизин отец за нами тоже на санях гнался, что-то кричал, рукой махал. Если бы не пустился он в погоню, так и доехал бы я до своей деревни, привел бы Лизу к матери, а потом бы и расписались. Но бегать от тестя стыдно как-то стало.
Остановил я коня и сказал: - Я на войне от немцев не бегал, за спины товарищей не прятался, и от тестя своего и подавно бегать не собираюсь. Вышел из саней и пошел ему на встречу. Будущий тесть нагайкой меня стеганул и давай кричать, за грудки меня хватать. А я ему то же самое, что и Лизе сказал: - На войне от врага не бегал, негоже мне и от тестя своего бегать.
- Каков подлец! – закричал отец Лизы. – Там мать слегла, как узнала, что ты дочку нашу увез. Разве так делается, разворачивай сани, поехали к нам, там все по-людски и обговорим.
У меня почему-то и мысли не было, что он меня обманет. Отец у Лизы крутого нрава был, но слово держал. Благословили они нас тогда, и вскоре я снова посватался, а потом и свадебку маленькую сыграли. И вот уже столько лет вместе!
______________________
Прошли годы, а я до сих пор помню нашу с Олей поездку в деревню, и как деда Коля подвез нас и всю дорогу про свою Лизу рассказывал. Нам тогда они казались уже такими старенькими, а их молодость чем-то далеким. И помню, что мы с Олей своим детским умом понимали, что это и есть настоящая любовь.
Свежие комментарии